Платье императрицы. Екатерина II и европейский костюм в Российской империи

Обложка книги Ксении Бордэриу «Платье императрицы. Екатерина II и европейский костюм в Российской империи» (Издательство «Новое литературное обозрение», 2016)

В издательстве «Новое литературное обозрение» в серии «Библиотека журнала „Теория моды“» выходит книга Ксении Бордэриу «Платье императрицы. Екатерина II и европейский костюм в Российской империи». Автор исследует модное пространство и каноны «Золотого века»: от придворного и городского костюма до практик заботы о теле. «Делая экскурс в историю придворного и городского костюма, автор приходит к выводу, что в становлении самобытного характера российской моды ключевую роль сыграла императрица Екатерина II. Уникальный стиль российского двора, сочетающий традиционную любовь к роскоши с установками императрицы на сдержанный и элегантный стиль одежды, формировал имидж страны за ее пределами», — говорят издатели.

Ксения Бордэриу — историк, доктор Сорбонны, автор ряда монографий по развитию отечественного костюма в екатерининскую эпоху.

С любезного разрешения издательства представляем к прочтению одну из глав книги.

Влияние России на европейские моды

В 1777 году шведский король Густав III привез из путешествия в Петербург идею реформы костюма. Как утверждает Я. Грот, беседы с Екатериной II и ее преобразования в области придворного костюма «подзадорили» шведского короля, который уже давно обдумывал реформу придворного костюма. По возвращении он писал в своих «Размышлениях о национальной одежде»: «Что касается женщин, то Россия представляет нам свежий пример того, что сопротивление их такому нововведению бывает непродолжительно; там они охотно приняли новую одежду, удостоверясь, что она и покойнее, и полезнее. Русская императрица, руководствуясь теми просвещенными понятиями, которые возвышают ее столько же над ее полом, как и над современниками вообще, и не желая долее подражать иноземным обычаям, уже возвратила своим придворным дамам национальный костюм»¹.

Реформа 1778 года вводила шведское платье во всех классах общества². Она не была зафиксирована законодательно, а приняла форму обращения короля к своим подданным с призывом следовать его примеру. Следующие несколько десятилетий были отмечены достаточно широким распространением шведского платья. Женское платье в целом не отходило от принятых форм, его национальный характер проявлялся разве что в цветах и некоторых деталях отделки. А мужское представляло собой «костюм, по уверению Густава, похожий на тот, который употребляли древние шведы, но в сущности напоминавший театральных героев»³. Российская императрица отмечала со свойственной ей проницательностью, что шведский король был модником: «я нашла, что он [Густав] чрезвычайно озабочен своей одеждой и охотно проводит время перед зеркалом»⁴.

Российские подданные узнавали об этой реформе из «Санкт-Петербургских ведомостей»: «Швеция. Из Стокгольма, от 1 мая. Ныне все ко двору являются в новоустановленном платье. Кавалеры носят оное черного и жаркого [алого], а дамы черного только цвета, с флеровыми рукавами. Королевская пехотная Гвардия и другие здесь находящиеся военные Корпусы носят также новообразцовое платье»⁵.

1781-1782 годах поездка графов Северных по Европе породила волну увлечения всем российским. Интерес к далекой и загадочной стране усугублялся тем впечатлением, которое произвели августейшие путешественники: восторгам публики не было предела, пусть и раздавались мнения о том, что великий князь не очень красив⁶, а великая княгиня не очень стройна⁷. Графы Северные удивляли вовсе не своей «экзотичностью», но, напротив, «французскостью»: тем, насколько они образованны, галантны, благодетельны.

Заказы, сделанные великой княгиней на мануфактуре Гобеленов, Севрской фарфоровой фабрике, в ателье модистки Розы Бертен, вовлекли чету в такой механизм «рекламы», в котором производитель, продукт и персонаж, его представляющий, неразрывно связаны. Например, перед посещением фарфоровой фабрики были выпущены медальоны, сервизы с изображением графов Северных, изготовлены фарфоровые бюсты⁸.Эти сразу ставшие модными предметы, в свою очередь, способствовали популярности августейшей четы.

Баронесса Оберкирх, подруга детства, сопровождала графиню Северную в этой части путешествия. На страницах своих мемуаров она оставила множество заметок, свидетельствующих об интересе великой княгини к парижским магазинам, о ее изысканных вкусах в одежде, прическах, аксессуарах⁹. Впрочем, не только в Париже, но и в Венеции графиня Северная проявляла живой интерес к убранству местных дам. После спектакля в опере она желала рассмотреть вблизи несколько комплектов драгоценностей, увиденных издалека на присутствующих в зале дамах¹⁰.

Виргилиус Эриксен. Портрет Екатерины II перед зеркалом, между 1762-1764 / Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург

Приезд графов Северных обогатил европейские моды новыми идеями и образцами. Речь идет о фасоне одежды для детей, который Екатерина II разработала для своего внука Александра, будущего императора Александра I¹¹. Графы Северные подарили экземпляр такого костюма французской королевской чете, а также преподнесли его при нескольких итальянских дворах¹². Костюм не стеснял движений, позволял легко и даже незаметно для самого ребенка надеть его и, главное, был специально созданной детской одеждой, а не уменьшенной копией взрослой. Благодаря письму императрицы барону Гримму, написанному летом 1781 года, до нас дошел эскиз этого наряда. При Версальском дворе он стал известен благодаря графине Северной в июне 1782 года, то есть год спустя.

Фасон детского костюма Александра стал известен Гримму раньше, чем при дворе, что делает примечательной его историю. Но, по-видимому, популярность модели среди столичных жителей связана именно с тем, что он был подарком дофину. По его собственному признанию, барон Гримм позволил знакомому портному Фаго срисовать эскиз из письма императрицы. О последующих событиях Гримм писал Екатерине II со смешанными чувствами. Барон выражал удовлетворение от того, что изобретение российской императрицы приобретает популярность¹³. В то же время его негодование вызвало ловкачество портного: услышав рассказ о подарке графини Северной французской королевской семье, упомянутый портной присвоил себе славу изобретателя и даже дал название костюму «а ля графиня Северная». Преимущества этого наряда предприимчивый Фаго использовал, чтобы создать специальный женский костюм для верховой езды. Вероятно, именно он появляется под названием «habit d’Amazone à la Moscovite» в рекламном объявлении парижского модного магазина в журнале Magasin des modes nouvelles¹⁴.

Императрица писала о костюме как о своем личном изобретении, но есть основания думать, что, создавая этот наряд, Екатерина II находилась под сильным влиянием английских фасонов. Детский костюм был послан ею Густаву III, и вот что пишет о событиях 1778 года неизвестный автор записок: «Как ныне вдовствующая королева Шведская, супруга Густава III, была беременна нынешним королем, то Императрица послала такое заготовление [детское приданое] в Стокгольм и присовокупила к тому одетую куклу в рост ребенка, дабы показать, как надлежит одевать детей à l’anglaise»¹⁵. Сохранившийся в Швеции костюм легко идентифицировать с собственноручным эскизом Екатерины II. Идея своеобразной курточки с запахом узнаваема в модели платья «а ля левит», модной в конце 1770-х годов.

Волна увлечения Россией продлилась в Париже не менее полугода после отъезда великокняжеской четы, то есть вплоть до 1783 года. Парадоксальным образом длительности этой моды способствовал запрет Екатерины II на французские туалеты при своем дворе, в частности выход указов от 23 октября и 6 ноября 1782 года, ставших известными в Париже. Отныне размер украшений на платьях придворных дам не мог превышать два вершка (9 см), была также ограничена ширина юбок. Гримм шутит, что это могло бы стать политическим просчетом и осложнить отношения между Санкт-Петербургом и Версалем, вместо того стяжало российской императрице новую славу. Ее мудростью восхищались парижские дамы, как раз в конце года получившие счета от модисток. На рубеже 1782 и 1783 годов российская императрица была как никогда популярна в Париже, и Гримм сообщал ей об этом¹⁶.

Фёдор Рокотов. Портрет Екатерины II, 1763 / Государственная Третьяковская галерея, Москва

В 1787 году был заключен русско-французский торговый договор^* и началась русско-турецкая война. В 1788 году на страницах 13-го выпуска французского Magasin des modes nouvelles появилось изображение и описание платья а-ля царица — robe à la Сzarinе¹⁷. Не только предшествующие, но и непосредственные события 1788 года делают актуальной эту новинку: успехи российского оружия в русско-турецкой войне (победы при Хотине, в Очаковской битве) и начало русско-шведской войны. Отметим, что в предыдущем номере Magasin des modes nouvelles была представлена модель «Карако по-шведски»¹⁸.

Текст комментария к изображению наряда гласит:

Последняя страна, которую недавно посетила мода, — Россия; оттуда пришли платья а-ля царица.

Платье а-ля царица, в которое облачена дама, представленная на 1-й гравюре, сделано из атласа цвета зеленого яблока и украшено поднимающимся в два ряда воротником из фигурно вырезанного газа, такого же, как и на рукавах.

Пышный воротник кажется единственной отличительной деталью этого платья по сравнению с ранее опубликованными моделями. Действительно, это единственная его особенность, потому что русские стараются во всем следовать модам из Франции. Изменения, которые русские дамы вносят в свои наряды, никогда не были по-настоящему значительными.

На представленной даме под это платье надет корсет из белого атласа, вырезанный острым углом сверху, сильно вытянутый книзу и при крепленный завязками сзади. Юбка из белого лина обрезана понизу и покрыта прозрачным розовым атласом.

Платье подвязано очень длинным поясом из розовой тафты с аппликациями из фигурного газа; пояс завязан бантом на боку. Таким поясом впервые опоясали себя наши женщины.

У дамы на шее очень пышная косынка из однотонного газа, один конец незаметно зафиксирован сзади, два других запрятаны под корсет впереди.

На голове шляпа а-ля Царин из белого газа в золотой горох. Эта шляпа не что иное, как обычный ток; он украшен повязкой, сделанной из розового в белый горох атласа, образующей два больших банта, спереди и сзади. Шляпа украшена двумя большими белыми перьями, по центру они подкрашены в розовый, а по краям в зеленый цвет.

Волосы завиты крупными локонами. С каждой стороны на грудь ниспадают два ряда локонов, по четыре в каждом ряду. Волосы сзади развеваются а-ля советница.

Перчатки из белой кожи до локтей.

На ногах башмачки из зеленого атласа, украшенные большими розетками из белой атласной ленты.

Платье, в которое одета дама, выставлено в большом магазине на улице Саль-о-Конт. В этом магазине можно найти самые красивые одежды для женщин. С апреля магазин будет расположен по адресу улица Мануа, 41.

Благодаря незначительным особенностям отделки и сочетанию цветов этот костюм становится «русским» в глазах европейских модниц, в комментарии утверждается идентичность российских мод парижским. Вполне вероятно, что это платье не что иное, как результат вымысла французской модистки. Но важнее в данном случае намерение прорекламировать моды, используя концепт «русское», и через то быть интересным французской публике.

Наряду с характерным поясом, прежде неизвестным в Париже, русским аспектом этого костюма был цвет. Сочетание зеленого с красным использовано в наряде Амазонской роты, которую князь Потемкин создал по случаю путешествия Екатерины II в Тавриду. Предводительница амазонок Е. Сарданова описывает в мемуарах обмундирование: «юпки из малиноваго бархата, обшитые золотым галуном и золотою бахрамой, курточки зеленаго бархата, обшитые также золотым галуном; на головах тюрбаны из белой дымки, вышитые золотом и блестками, с белыми строусовыми перьями»¹⁹. Цветовая гамма отсылает к цветам Преображенского полка, в 1774 году приказом Г.А. Потемкина установленным для всех драгунских полков²⁰. А.В. Кибовский пишет о костюме амазонок как о традиционном балаклавском²¹.

Восемь месяцев спустя встречи именитых путешественников с амазонками (императрицу сопровождали гости, в числе которых были император Священной Римской империи Иосиф II и принц де Линь) русские модели появились во французских магазинах. Magasin des modes nouvelles рекламировал магазин женской одежды, в ассортименте которого «платье а-ля Царица, карако по-зеландски, одежда а-ля Амазонка по-московски, платье полунеглиже, бальное карако по-голландски и многие другие платья»²². Справедливости ради отметим, что в те годы немало деталей одежды назывались а-ля Амазонка²³, а сам вид такой одежды был известен уже давно. Однако совсем другое дело — Амазонка по-московски!

Модель «Платье по царице» появилась и в немецком журнале Journal des Luxus und der Moden²⁴, которой вдохновляется Magasin des modes nouvelles. Немецкий издатель воспроизводит гравюру и немного изменяет ее описание: текст становится короче, опущено вступление, указывается цвет морской волны (meeres grun), а не зеленого яблока (vert pomme); фасон описан как полунеглиже. Главное изменение касается прически: ток превращается в черную шляпу по-гусарски. Очевидно, в таком виде русский наряд больше отвечал немецкому вкусу.

Можно говорить о серьезном внимании немецких периодических изданий к обычаям русских в одежде. В 1787 году рубрика «О новых модах» главного немецкого модного журнала Journal des Luxus und der Moden посвящена России²⁵. В 1791 году тот же журнал публикует растянувшийся на четыре номера и более чем на 100 страниц рассказ о России, ее населении, климате, модах: «Ueber Rußland, seine Landes-Art, Sitten, Luxus, Moden und Ergötzlichkeiten» (март-июнь 1791 года). Даты двух важнейших публикаций совпадают с началом и окончанием русско-турецкой войны. И в этой связи небезынтересно узнать об авторе, который не понаслышке знал о русских и России. Это И.Ф. Антинг (Johann Friedrich Anthing, 1753-1805) — немецкий художник, историк, он находился на службе Российской империи как личный секретарь, адъютант и впоследствии биограф А.В. Суворова. И.Ф. Антинг дослужился до звания полковника, находясь в России с 1783 по 1790 год, затем с 1793 года, когда он принял присягу императрице, и до своей смерти в 1805 году.

Владимир Боровиковский. Екатерина II на прогулке в Царскосельском парке (с Чесменской колонной на фоне), 1794 / Государственная Третьяковская галерея, Москва

Влияние военных действий на рождение новых мод и распространение информации о них неоспоримо. В Европе второй половины XVIII века войны были регулярным явлением, прославление военных успехов своей страны изобретением новой прически и шляпы — жест не только модный, но и патриотический. Например, одно из самых тиражируемых изображений рубежа 1770-1780-х годов — прическа à la Belle-Poule²⁶. Она обязана своим происхождением событиям Войны за независимость в Северной Америке. Другой пример — крайне распространенное в Европе «платье по-польски» (robe à la polonaise). Есть основания думать, что геополитические изменения эпохи повлияли на идею такого фасона. По мнению Ф. Буше, «платье по-польски, кажется, никогда не носили в Польше»²⁷, но зато время его появления в гардеробе модных дам (не раньше 1772 года и не позже 1774 года) совпадает с первым разделом Польши (1772). Разделение верхней юбки на три части, одна сзади и две по бокам, не символизирует ли польские земли, поделенные между Пруссией, Австрией и Россией, задается вопросом автор? Подобным образом, ближневосточное направление европейской политики представлено фасонами, появление которых фиксировало ключевые события и этапы французско-турецких отношений: à la levite, à la turque, à la sultane.

Достаточно распространенные в Европе ассоциации между женской одеждой и военными действиями, по-видимому, закрепляются особенно прочно в России. «Да здравствует отечественная наша богиня мода, имеющая причиной военные действия», — писал «Модный журнал»²⁸. В другом номере читаем: «…главным поводом к оным [нашим модам] служат военные действия»²⁹. В 1795 году публикация мод предлагала вниманию российских дам Варшавский чепец и Суворовский чепец. Журнал не упоминал о событии, давшем начало этим модам, но для современников смысл новых нарядов был совершенно очевиден. Источником вдохновения стало подавление польского восстания Т. Костюшко. Осенью 1794 года войска под командованием А.В. Суворова взяли Варшаву. То, что военно-политические события уже через несколько месяцев были освещены модным журналом, позволяет считать, что его издание осуществлялось не без участия властей. Гравюры выполнены в виде «бюстов», то есть модели изображены по пояс. Уборы представляют собой небольшие шляпки, отдаленно напоминающие солдатскую шапочку.

«Фиг[ура] 1. Варшавский чепец (lе bonnet à lа Varsovie), который теперь весьма многие дамы носят. Тулья его делается из сложенного разными складками атласу, который бывает цветом белый, алый или фиолетовый. Опушка делается из узких атласных лент положенных мелкими складками, как цветом обыкновенно бывают зеленые, наподобие лаврового венка; но часто и палевого цвета. Спереди и сзади банты такого ж цвету»³⁰. Из возможных комбинаций цветов автор модели, опубликованной в журнале, выбирает сочетание серого и желтого. Серый, черный и желтый, цвета пороха и металла, ассоциируются с военными действиями: это цвета ордена Святого Георгия, учрежденного Екатериной II в 1769 году, это и цвета так называемой антиреволюционной моды, представленной в российском журнале в 1791 году³¹.

«Фиг[ура] 2. Суворовский чепец (lе chapeau à lа Souvarove), цветом бледно-красный. Правая оного сторона подкалывается, нижний край опушается черными перьями, которые также наискось около тульи обвиваются»³².

Увлечение Европы Россией не было мимолетным. О Екатерине II еще раз упоминает на своих страницах журнал Magasin des modes nouvelles. В одном из выпусков 1789 года напечатан рассказ о модном занятии, рукоделии и обмене подарками между российской императрицей и Вольтером. В ответ на преподнесенную шкатулку, которую Екатерина II собственноручно смастерила, философ послал ей самолично связанный чулок. Свою шутку философ объяснил так: чтобы отблагодарить за мужское рукоделие, исполненное дамой, я преподнес ей дамскую работу, выполненную мужскими руками. Анекдот этот правдив как минимум наполовину: письмо императрицы от 19 (30) декабря 1768 года³³, сопроводившее шкатулку, и благодарность Вольтера в письме от 26 февраля 1769 года³⁴ дошли до наших дней. Спустя несколько лет, в самом начале 1790-х годов, «императрица всех русских и всех сердец определенно в моде»³⁵ в связи с Верельским миром, окончившим русско-шведскую войну 1788-1790 годов^**.

Европейская мода на русский костюм — следствие популярности императрицы и неотъемлемая часть увлечения французов Россией и русскими. Екатерина II с удовлетворением констатировала: «…забавно, что мода приходит с севера. Еще забавнее, что север и именно Россия в моде в Париже»³⁶. Не обращается ли она в этих строках к оде Вольтера «C’est du Nord aujourd’hui que nous vient la lumiere» (Сегодня свет [Просвещение] приходит к нам с Севера)?

Примечания:

* Торговый договор подписан 11 января 1787 года в Петербурге. Этот документ предусматривал морской нейтралитет между державами и, главное, наконец утверждал французских торговцев в правах и привилегиях, которыми до этого пользовались лишь англичане.

** Война была начата Швецией в целях возвращения территорий, утраченных в ходе предшествующих войн с Россией. На стороне Швеции выступила Великобритания.

1. Грот Я.К. Екатерина II и Густав III. Приложение к XXX тому записок Имп. Академии наук. №6. СПб., 1877. С. 37.

2. Boucher F. Histoire du costume en Occident: de l'Antiquite à nos jours. Paris: Flammarion, 1965. P. 329.

3. Грот. Указ. соч. С. 38.

4. Там же. С. 46.

5. Санкт-Петербургские ведомости. 1778. №19, 41, 47, 86, 96. Прибавление к №4, 68. №41. С. 364.

6. Bachaumont (de) L. P. Mémoires secrets pour servir à l'histoire de la république des lettres en France. Londres: J. Adamson, 1783. T. XX. P. 296.

7. Oberkirch H.-L. de W. de F. Mémoires de la baronne d'Oberkirch sur la cour de Louis XVI et la société française avant 1789 / éd. présentée et annotée par Suzanne Burkard. Paris: Mercure de France, 2000. P. 237.

8. Сборник Императорского Русского Исторического Общества. Письма Гримма к императрице Екатерине II (1774-1796). Т. 44. СПб., 1885. С. 240.

9. Oberkirch. Указ. соч. P. 228, 233, 250, 281.

10. Relation des fêtes données au grand-duc et à la grande-duchesse de Russie pendant leur séjour à Venise, en janvier 1782, sous le nom de comte et comtesse du Nord. S. l., n. d.

11. Stroev A. L’art d’être grand-mère: les écrits pédagogiques de Catherine II // Femmes éducatrices au siècle des Lumières / sous la direction de Isabelle Brouard-Arends et Marie- Emmanuelle Plagnol-Diéval. Rennes: Presses universitaires de Rennes, 2007. Р. 299-319.

12. Сборник Императорского Русского Исторического Общества. Письма Гримма к императрице Екатерине II (1774-1796). Т. 44. СПб., 1885. С. 226.

13. Там же. С. 303.

14. Magasin des modes nouvelles. 1787-1788 (3e année). P. 68.

15. Архив князя Воронцова / под ред. П.И. Бартенева. М.: Тип. А.И. Мамонтова, 1870-1897. Т. 25. C. 452.

16. Сборник Императорского Русского Исторического Общества. Письма Гримма к императрице Екатерине II (1774-1796). Т. 44. СПб., 1885. С. 305.

17. Magasin des modes nouvelles. 1787-1788 (3e année). P. 98.

18. Ibid. №13, 83.

19. Записка об Амазонской роте [записал Г. Дуси] // Москвитянин. 1844. №1. С. 266–268.

20. Материалы по истории русского военного мундира 1730-1801. Сборник документов в 2-х томах / сост., вступ. К.В. Татарникова. М.: Русская панорама, 2009.

21. Кибовский А.В. Амазонская рота // Цейхгауз/Zeughaus. 1997. №6. С. 16–20.

22. Magasin des modes nouvelles. 1787-1788 (3e année). No.9, P. 68–69.

23. Galerie des modes et costumes français dessinés d'après nature, gravés par les plus célèbres artistes en ce genre; et colorés avec le plus grand soin par Madame Le Beau : ouvrage commencé en l'année 1778. Paris: chez les Srs Esnauts et Rapilly, rue St-Jacques, à la Ville de Coutances, 1778-1785. Cahier 56.

24. Journal des Luxus und der Moden / Carl Bertuch. Weimar : Verl. des Landes-Industrie-Comptoirs, 1787-1812. 1788, Juin, P. 223.

25. Ibid. 1787, Septembre, P. 316.

26. Galerie des modes… Cahier 6.

27. Boucher. Указ. соч.

28. Магазин общеполезных знаний и изобретений: С присовокуплением Моднаго журнала, раскрашенных рисунков, и музыкальных нот. СПб.: Тип. И.К. Шнора, 1795. Июнь. С. 397.

29. Указ. соч. Июль. С. 65.

30. Указ. соч. №1, С. 61.

31. Магазин аглинских, французских и немецких новых мод, описанных ясно и подробно и представленных гравированными на меди и иллюминованными рисунками: С присовокуплением описания образа жизни, публичных увеселений и времяпровождений в знатнейших городах Европы; приятных анекдотов и пр.: Ежемесячное издание. М.: Унив. тип., у В. Окорокова, 1791. Август. С. 108.

32. Магазин общеполезных знаний и изобретений… №1, С. 61.

33. Voltaire — Catherine II, Correspondance 1763-1778 / éd. Alexandre Stroev. Paris: Non Lieu, 2006. P. 73.

34. Ibid. P. 75.

35. Сборник Императорского Русского Исторического Общества. Письма Гримма к императрице Екатерине II (1774-1796). Т. 44. СПб., 1885. С. 405.

36. Сборник Императорского Русского Исторического Общества. Письма императрицы Екатерины II к Гримму (1774-1796). Т. 23. СПб., 1878. С. 270.