Воскресение Цвета

Интервью с мастером цветописи Ольгой Ширниной

Анна Ахматова. Фото М.Наппельбаума, 1922 / Реконструкция цвета Klimbim
Анна Ахматова, 1922 / фото М. Наппельбаума / Реконструкция цвета © Klimbim

В раскрашенных альбомах мастера — неувядаемый цвет мировой культуры и истории. Художник Ольга Ширнина (Klimbim) возрождает на старых фотографиях утраченную палитру жизни. Так герои эпохи обретают кровь и плоть, обескураживая своей близостью.

Ренессанс цвета, переживание мгновений и красок в интервью Orloff Magazine.

Говорят, что цвет относителен. В своих работах вы руководствуетесь интуицией, личными переживаниями образа или чаще обращаетесь к историческим источникам цветовых решений?

Это зависит от фотографии: например, когда я раскрашивала снимок Тамары Карсавиной в костюме невесты из балета «Синий бог», то нашла эскиз Бакста и ориентировалась по нему. При работе над фото Троцкого, вероятно, свою роль сыграли «личные переживания образа», хотя я не люблю красить тех, кто мне не симпатичен, но уж очень снимок был выразительным. Цвет глаз Ленина очень ярко описал Александр Куприн. И, конечно же, изучение источников обязательно при колоризации униформы — здесь мне ошибок не прощают.

Тот день, когда вы впервые решили раскрасить черно-белый мир, могли бы вспомнить этот момент?

Одно время я увлекалась фотоколлажами, развлекая друзей и знакомых, и когда попадались эффектные чёрно-белые снимки, жалела, что они не в цвете. Однажды я решила попробовать раскрасить такое фото. Это было весной 2011 года. Помню время так точно, потому что в конце мая мой сын ушёл служить в ВДВ. Я очень волновалась, как он там, даже работа не отвлекала от дурных мыслей, а вот раскраски помогали. Я красила много, увлеклась по-настоящему, и тут мне предложили сделать перевод книги «Основы цветоведения для флористов» Дитера Хольцшу (я переводчица с немецкого). Как говорится, всё сошлось. Цветовые системы, цветовые гармонии и контрасты, восприятие и субъективность цвета — во всё это пришлось вникать, я узнала массу интересного, прежние интуитивные знания обрели какую-то структуру, и, конечно же, я стала применять это в своих раскрасках.

Знаете, в детстве раскрашенные лица старых фотокарточек из альбомов порой вызывали неоднозначные эмоции. Нарочитый румянец, пугающая агонией жизненность. А в ваших работах — «краска» совсем иная. Иконический образ вдруг приводит в замешательство, обретая плоть и кровь. Через цветопись происходит деконструкция. Что для вас вообще значит оживление образа через цвет, что такое цвет, по-вашему?

Я видела в детстве такие фотокарточки, раскрашенные ядовито-розовым и зелёным, часто ещё украшенные восковыми цветами. Выглядели они и вправду жутковато. В вашем вопросе уже содержится ответ: плоть выглядит живой, когда кровь как бы просвечивает сквозь кожу. Я смастерила себе своего рода палитру из разных красно-розовых оттенков — если добавить самую малость такого тона на лицо, оно оживает на глазах. Кроме этого, не открою Америку, если скажу, что в реальности кожа имеет множество оттенков от красного, розового, коричневого и бежевого до синего, серого, лилового и т.д. Раскрашивать лицо, самостоятельно добавляя все эти полутона, довольно сложно, и я нашла способ, позволяющий сделать это легко и быстро. Кстати, прекрасных результатов добиваются и другие колористы, начавшие использовать этот метод.

Но самое главное — это взгляд, глаза. Я стараюсь сохранить их выражение, и если это удаётся, лицо становится живым. Интересное чувство, когда вот добавишь какой-то штрих, и вдруг человек на фото ожил и смотрит на тебя.

Деконструкция? Может быть, хотя я никогда не рассматривала свои поделки с этой точки зрения. Скорее, это чисто женское любопытство: «А как бы это выглядело в цвете?» Или: «Что такого особенного было в Мате Хари? На чёрно-белых фото она не выглядит сногсшибательной красавицей...» Если работа удалась, то цвет позволяет увидеть реального человека, а не только легендарную личность или абстрактный образ.

Анна Павлова / Реконструкция цвета © Klimbim

Среди раскрашенных вами фотографий большая часть — это культурные персоналии России. Существуют ли критерии выбора героя и технические характеристики для осуществления творческого замысла?

Решение, каким фото заняться, почти всегда приходит спонтанно. Часто мне предлагают какие-то сюжеты, и если мне это интересно, то я берусь за работу. Например, так было с Эмилиано Сапатой: и личность выдающаяся, и фотографии очень выразительные.

Если одним словом охарактеризовать, как нам представляют историю России последние четверть века, то это будет «чернуха» или все оттенки серого. Мне, например, настойчиво объясняли, что у рабочего в СССР 50-х годов просто не могло быть майки красного цвета. И рабочий не мог выглядеть таким здоровым и мускулистым. Все ходили в сером или, на худой конец, в хаки, всё вокруг было убогим и унылым. И ведь многие верят. Но мир всегда был полон красок, даже в войну. Поэтому мой основной критерий — никакой чернухи, надоело.

Идеальное фото для колоризации — высокого качества и разрешения, не сильно заретушированное и не очень контрастное, т. к. чёрный поглощает все цвета, а белый их отталкивает, цвету не за что «зацепиться».

Какую из своих работ вы как «скульптор цвета» считаете самой интересной в плане исполнения? Есть ли образы, прикосновение к которым неизменно вызывает страх и трепет?

Из последнего мне нравится Тамара Карсавина, о которой я уже говорила — здесь соблюдена историческая достоверность, есть яркие краски и, как мне кажется, живой взгляд. Мне писали: «вы вернули её к жизни». Ещё, как мне кажется, хорошо получилось фото совершенно иного плана: танкист Михаил Смирнов после боя. Подчеркну: чёрно-белая фотография сама по себе выразительна, это мастерская работа фотографа, не моя. Я добавила совсем немного неярких красок, и этот молодой парень показался мне моим современником. Это эффект цвета.

Страх и трепет у меня не вызывает никто, есть целый ряд исторических личностей, которых мне хотелось бы попробовать раскрасить. Проблема лишь в том, чтобы найти качественное фото.

Арсений Тарковский. Фото Георгия Пинхасова, 1979 (Magnum Photos) / Реконструкция цвета Klimbim
Арсений Тарковский, 1979 / фото Георгия Пинхасова (Magnum Photos) / Реконструкция цвета © Klimbim